История создания:

В условиях военного времени, когда требовалось в первую очередь выпускать больше танков, все изменения конструкции КВ-1 не могли не сказаться на надежности работы агрегатов тяжелого танка. В первую очередь это касалось КПП, элементов трансмиссии и двигателя. Так как трансмиссия и КПП танка КВ-1 до начала ВОВ так и не были доведены до нормального рабочего состояния, то не удивительно, что качество изготовления и надежность деталей КВ выпуска военного времени стало еще хуже. Кроме того, из-за внесения в конструкцию танка различных изменений и упрощений (литые башни, катки и траки, дополнительные топливные баки и т. д.) танк значительно прибавил в весе — масса машины достигала 47,5–48,2 т.

Из войск стали поступать многочисленные жалобы и рекламации, в частности в них говорилось, что «танки КВ часто ломаются на маршах, обладают малой скоростью и подвижностью, их не выдерживает ни один мост». 23 февраля 1942 г. ГКО принял постановление № 1334сс, согласно которому ЧКЗ с 15 апреля обязывался выпускать танки КВ массой не более 45,5 тонн и дизелем мощностью 650 л.с. На основании этого постановления, 24 февраля был подписан приказ по НКТП № 222мсс, а 26 февраля — приказ наркома обороны № 0039. Согласно этим приказам, вес танков КВ должен был быть снижен за счет снижения толщины лобовой брони вместе с экраном до 95 мм, уменьшения толщин крыши корпуса, крыши башни, люков до 30 мм, уменьшения толщины бронирования кормы до 60 мм, задних листов днища до 20 мм., также изымались запасные топливные баки, боекомплект был снижен до 90 снарядов, сокращен ЗИП т.д.

Однако несмотря на все усилия, быстро внести изменения в конструкцию тяжелого танка завод не смог. Очень не хватало квалифицированных кадров, материалов и оборудования. К примеру, потребность завода в рабочих в первом квартале 1942 г. составляла 40 000 человек, а по факту коллектив завода составлял 27 321 человек. Также можно упомянуть кризис с оснащением КВ радиостанциями, когда с марта 1942 года радиостанцией оснащался лишь каждый пятый танк.

В начале марта на заводе начались испытания танка с двигателем В-2К мощностью 650 л.с. и новыми бортовыми передачами. Двигатель оказался неработоспособен, бортовые передачи же, напротив, показали хорошие результаты и с апреля месяца были введены в серийное производство. С 20 апреля на ЧКЗ испытывались два КВ с 700-сильным дизелем и новой 8-скоростной КПП, двигатели опять не удалось довести «до ума», а новую КПП стали устанавливать уже на КВ-1с.

Именно в марте-апреле 1942 г. кризис с качеством тяжелых танков КВ-1 достиг своего апогея: 30% танков успевало пройти всего 120–125 км, после чего они выходили из строя. Ненадежность тяжелых танков настолько всех «достала», что 21 марта по НКТП был издан приказ № 3 285мс в котором руководство наркомата объявило выговор руководству и конструкторско-инженерному составу ЧКЗ и СКБ-2 (Зальцман, Махонин, Котин, Кизельштейн, Маришкин, Арсеньев, Гольштейн, Шендеров, Цуканов) и обязало «навести необходимый порядок в технологии и технической документации производства КВ и дизелей В-2».

Но, несмотря на недостатки, нарушение техпроцесса, невыполнение различных приказов НКТП и постановлений ГКО, выпуск танков КВ-1 на ЧКЗ продолжал неуклонно расти. Рабочие и инженеры, работая по 11 часов в сутки (такова была продолжительность одной рабочей смены), а иногда и больше, старались дать фронту как можно больше боевых машин. В марте 1942 г. КА было передано 250 танков КВ-1, в апреле — 282, в мае — 351, после чего производство КВ стало снижаться, а в начале лета появилось много предложений о снятии танка КВ с производства. Дело в том, что к лету 1942 года, вследствие перевооружения вермахта, КВ утратил свой главный козырь — преимущество в бронезащите. Ситуация требовала кардинального изменения.

История создания КВ-1с (скоростной) начинается с любопытного документа. 5 июня 1942 г. председатель ГКО И. В. Сталин подписал постановление № 1878сс следующего содержания:

«Опыт боевого применения КВ-1 в воинских частях вскрыл следующие недостатки КВ:

1. Большой вес танка (47,5т), что сокращает его боевую оперативность и усложняет условия боевой эксплуатации;
2. Недостаточная надежность коробки перемены передач вследствие недостаточной прочности шестерен первой и замедленной передач и картера;
3. Недостаточно интенсивная работа системы охлаждения двигателя, вследствие чего приходится часто производить переключение скоростей с высших на низшие, что приводит к сокращению средних скоростей движения и ограничивает возможность наиболее полного использования мощности двигателя;
4. Недостаточная круговая обзорность танка из-за неудобного расположения смотровых приборов и отсутствия командирской башенки.

Кроме этих основных дефектов из армии поступают сообщения о дефектах сборки и изготовления отдельных узлов, в особенности дизеля танка, что свидетельствует о еще недостаточном контроле за изготовлением и сборкой танков и нарушении техпроцесса». Этим же постановлением ЧКЗ предписывалось перейти с 1 августа на выпуск танков КВ массой не более 42,5 т. Для уменьшения массы танка приказом наркома танковой промышленности заводам УЗТМ и № 200 разрешалось изменить толщину броневых листов:

• Уменьшить толщину бортовых листов, лобового и нижнего листов и листов сварной башни с 75 мм до 60 мм;
• Снять экран у водителя — срок 15 июня;
• Уменьшить толщину листов днища до 30 мм;
• Уменьшить толщину стенок литой башни и бронезащиты пушки до 80–85 мм, а также уменьшить ее габариты за счет литейных форм, сохранив существующий погон;
• Уменьшить ширину трака до 650мм, срок до 1 июля 1942г.

Согласно этому приказу на КВ-1 должна была устанавливаться новая 8-скоростная КПП, новые радиаторы и вентиляторы. Этим же приказом выпуск КВ-1 массой 47,5 т сокращался.

К 20 июня на заводе № 100 и ЧКЗ полным ходом шли работы по отработке узлов и агрегатов для облегченного танка. Так, испытания новой 8-скоростной КПП шли сразу на двух КВ (№ 10279 и № 10334), причем начаты они были еще в апреле. К середине июня машины прошли всего от 379 до 590 км (был запланирован пробег 2000 км). Одновременно с этим, на танках КВ с номерами 25810, 10033 и 11021 поставили гусеницу уменьшенной ширины и через один трак без клыков. Масса нового трака была на 1,2 кг меньше старого, а вся гусеница была легче на 262 кг. Испытывались радиаторы новой конструкции, разрабатывалась новая башня. Три КВ даже были отправлены в Ташкент для испытаний новой системы охлаждения двигателя в условиях высокой температуры.

В начале июля началась сборка первых облегченных машин КВ, на которые устанавливались новые агрегаты и узлы.

Как раз в это время, учитывая прорыв немецких войск к Сталинграду, Ставка ВГК решила увеличить производство среднего танка Т-34 за счет сокращения производства КВ. Мотивировка была обоснованной и простой: КВ не имел преимуществ перед Т-34 в вооружении, был гораздо менее надежен, уступал ему в маневренности, был значительно более сложным и дорогим в производстве. 15 июля 1942 г. ГКО принимает решение о развертывании в месячный срок производства «тридцатьчетверок» на ЧКЗ. При этом выпуск тяжелых танков значительно сокращался — до 450 ед. в квартал, т. е. около 25% мощностей предприятия было оставлено на производство тяжелых танков.

Одновременно с организацией производства Т-34 на ЧКЗ и заводе № 100 полным ходом шли испытания нового танка КВ, получившего обозначение КВ-1с (скоростной). С 28 июля по 26 августа 1942 г. два КВ-1с прошли государственные испытания, еще до окончания которых — 20 августа — новый тяжелый танк был принят на вооружение.

По сравнению с танком КВ-1 на КВ-1с была уменьшена до 60 мм толщина бронелистов (только толщина подбашенной коробки осталась 75 мм), изменена форма кормы корпуса, установлена уменьшенная башня новой конструкции с командирской башенкой кругового обзора, новые смотровые приборы. Существенные изменения были внесены в силовую передачу танка, установлен новый главный фрикцион, 8-скоростная КПП с силуминовым картером (8 скоростей вперед и 2 назад). Кроме того, на танке КВ-1с смонтировали новые радиаторы и вентилятор, изменили расположение аккумуляторов. В ходовой части применили облегченные опорные катки, ленивец и облегченные гусеницы уменьшенной ширины.

В результате всех этих изменений масса КВ-1с снизилась до 42,3 т, возросла скорость (до 43,3 км/ч по шоссе), маневренность и надежность танка. Но цена, заплаченная за это, была велика: вооружение КВ-1с осталось прежним — 76,2-мм орудие ЗИС-5, уменьшение же толщин брони при «старой» схеме бронекорпуса значительно снизило снарядостойкость танка. По своим боевым качествам КВ-1с почти сравнялся с Т-34.

Производство КВ-1с началось еще в августе 1942 г., до его официального принятия на вооружение. Причем, из-за того, что ЧКЗ выпускал танки трех типов — КВ-1, КВ-1с и Т-34 — возникли большие проблемы с выпуском КПП. Но все же в сентябре 1942 г. завод изготовил 180 КВ-1с, после чего их выпуск стал снижаться.

С 1-го квартала 1943 г. предполагалось установить на КВ-1с командирскую башенку новой конструкции, перископы Mk-4, ввести изменения в систему смазки и охлаждения двигателя, а также увеличить ЗИП. Но к этому времени уже стало ясно, что танки КВ-1с не удовлетворяют новым требованиям, предъявляемым к тяжелым танкам прорыва, поэтому работы по совершенствованию машины свернули, а в августе 1943 г. производство КВ-1с окончательно свернули. Все силы ЧКЗ и завода № 100 были брошены на создание нового тяжелого танка ИС.

На базе КВ-1с был создан другой образец бронетанковой техники, гораздо более известный: тяжелая штурмовая САУ СУ-152.

Всего на ЧКЗ в1942 г. было выпущено тяжелых танков КВ-1с 626 единиц:

• июль — 2;
• август — 34;
• сентябрь — 174;
• октябрь — 166;
• ноябрь — 125;
• декабрь — 125.

В 1943 г.:

• январь — 93;
• февраль — 72;
• март — 53;
• апрель — 50;
• май — 75;
• июнь — 30;
• июль — 52;
• август — 39,

итого за 1943 г.- 464 единицы.

Общий суммарный выпуск КВ-1с составил 1090 (по другим данным — 1106) штук. Кроме того, было выпущено 25 КВ-8с (огнеметные) с корпусом от КВ-1с и башней от огнеметного КВ-8 и 10 собственно КВ-8с (огнеметные), где огнемет АТО-42 устанавливался в штатную башню КВ-1с.

 

Боевое применение тяжелого танка КВ-1с

Танки КВ-1с стали поступать в войска в ноябре-декабре 1942 г. Ими комплектовались специальные танковые части — гвардейские танковые полки прорыва, формировавшиеся по штату № 010/267, утвержденному в октябре 1942 г. Звание «гвардейский» присваивалось этим полкам сразу, согласно директиве Ставки ВГК.

Согласно штата, гвардейский танковый полк прорыва имел 214 человек и 21 КВ-1с (несколько полков были укомплектованы английскими «Черчиллями»). Полки придавались стрелковым и танковым соединениям и предназначались для прорыва обороны противника.

Первое боевое использование полков КВ-1с имело место на Донском и Воронежском фронтах в конце 1942 г. Донской фронт, уничтожавший окруженную под Сталинградом немецкую группировку, получил сразу 7 полков — 1-й, 5-й, 6-й, 7-й, 9-й, 47-й, 48-й (два последних — на «Черчиллях»). Все эти части активно использовались в боях по ликвидации 6-й армии Паулюса. На конец января 1943 г. в них осталось по 3–4 боеспособных машины, которые поддерживали стрелковые подразделения, штурмовавшие опорные пункты врага.

Активно использовались танки КВ-1с и в летней кампании 1943 г. Например, 6-й гвардейский танковый полк прорыва в составе 21 танка КВ-1с и 1 тягача КВ-Т (без башни) под командованием полковника Каневского в мае и июне 1943 года участвовал в боевых операциях Северокавказского фронта. На данном театре военных действии это был единственный Г ТПП. Танки КВ-1с действовали при артиллерийской поддержке 1449-го САП (18 САУ СУ-122) и различных стрелковых соединений.

Несколько полков участвовали в сражении на Курской дуге. В частности, 5-й гв. танковый полк прорыва участвовал в боях за Орел. Причем эта часть имела именные танки «Советский полярник», построенные на средства исследователей Арктики. Один из танков был изготовлен на личные сбережения советского полярника И. Д. Папанина и имел на башне надпись «И. Д. Папанин». Всего в составе Центрального фронта насчитывалось 70 танков КВ, а в составе Воронежского — 105 единиц (сколько из них КВ-1с — неизвестно), что составляло около 5% от общей численности танков этих двух фронтов. Так что заметного вклада в разгром врага в Курской битве танки КВ-1с не внесли. Видимо, их не предполагалось использовать для оборонительных действий против техники врага, так как в соответствии с приказом наркома обороны № 32505 от 16 октября 1942 года главной задачей советских танков объявлялось уничтожение вражеской пехоты. А борьба с боевыми машинами возлагалась на артиллерию, в том числе и самоходную. Танки же могли вести бой с танками врага только в случае явного превосходства в силах или с занятием выгодного положения. Только в 29-м танковом корпусе 5-й гвардейской танковой армии был один полк КВ-1с, в котором на момент Прохоровского сражения оставался один боеспособный танк.

В прорыве так называемого «Миус-фронта» в июле-августе 1943 г. принимал участие 1-й гвардейский танковый полк прорыва, понесший в первый же день наступления тяжелые потери, составившие до 50% боевых машин: два КВ-1с сгорели, два были подбиты и шесть подорвались на минах. Ниже приводится суточный отчет о боевых действиях танков Т-34 33-й гвардейской танковой бригады и КВ-1С 1-го ГТПП в составе 28-й армии Южного фронта. По его изучению становятся ясны причины высоких потерь личного состава и материальной части, обусловленные, в первую очередь, низкой тактической культурой офицерского состава среднего звена, на третий год войны так и не отработавшего взаимодействие между различными родами войск.

«05.08.43 года продолжались атаки по овладению высотой 168,5. Противник, за ночь подтянув резервы, имел, кроме огневых средств пехоты, 2 самоходных орудия „Фердинанд?, 4 танка Т-1У и 11 танков других марок, которые расположились за высотой на восточных скатах балки Ольховник и ждали появления наших танков.

Командование бригады в течение ночи увязывало вопросы взаимодействия с командиром и штабом 127-й стрелковой дивизии. В частности, с начальником левого отряда и лично с командиром действующею полка, которые проинформировали командира бригады, что отряд находится на подходе к Куйбышевскому, а часть отряда занимала Безымянную высоту в 1 км от совхоза Куйбышевский.

В 5.00 в Куйбышевском (за р. Миус) было сосредоточено: танков Т-34 — 7, из них в полной исправности — 6, а 1 — с рядом технических неисправностей, которому была поставлена отдельная задача — обеспечить левый фланг наступающей группы танков на высоту со стороны Репеховатая.

В 10.00 6 танков Т-34 (33-я Гвардейская танковая бригада) и 3 КВ-1С 1-го Гвардейского тяжелого танкового полка прорыва начали наступление на высоту.

В 10.45 наши танки, преодолевая огонь противника, достигли этой высоты без потерь. Танки, двигаясь стремительно, преследовали цель, чтобы не быть долгое время, на виду у противника и не подвергаться воздействию артогня, а, проскочив нейтральное пространство (свыше 1 км), с ходу приступить к уничтожению огневых точек противника, и тем самым дать возможность продвинуться своей пехоте.

С 10.45 до 14.00 танки утюжили высоту без поддержки пехоты, так как к означенному времени подразделение пехоты на высоту не подошли, а 4-я и 8-я роты вообще в бою не участвовали. Поэтому пехота не смогла закрепить успех, достигнутый танками.

Танки, находясь под интенсивным огнем артиллерии и САУ противника, без поддержки пехоты стали отходить на исходные позиции, потеряв 5 танков:

2 — сгорело, 3 — подбиты (все Т-34). Эти машины были выведены из строя немецкими самоходными орудиями „Насхорн?, которые вели прицельный огонь с дистанции, недоступной нашим танкам.

Потери немцев: 4 танка Т-IV — подбиты, 1 танк Т-IV — сожжен, подбито одно самоходное орудие, противотанковых пушек — 4, транспортер — 1, уничтожено блиндажей — 6, дзотов — 4, пулеметов — 13, солдат и офицеров — 120.

В бою за высоту 168,5 экипажи танков действовали исключительно мужественно. Экипаж гвардии лейтенанта Бондарева, у которого танк был подожжен термитным снарядом на западном скате высоты в районе двух безымянных курганов, пришел своим ходом к реке Миус в район исходных позиций, однако, экипаж обессилев, не смог покинуть танк и сгорел вместе с ним, не оставив танка на территории противника».

Последний гвардейский танковый полк прорыва на танках КВ был сформирован в январе 1944 г., а к осени все полки КВ-1с были расформированы или переформированы в гвардейские тяжелые танковые полки (на танках ИС), а оставшиеся в строю танки КВ-1с передали в обычные танковые полки. В 21-й армии Ленинградского фронта к моменту начала Выборгской операции 10 июня 1944 г. имелся 26-й гвардейский танковый полк прорыва, частично укомплектованный КВ-1с, причем сверх штата. 18–20 июня 1944 г. его танки вели бои за Выборг, к моменту окончания которых в нем имелось 6 «Черчиллей» и 32 КВ-1с. А в сентябре 1944 г. в составе 8-й армии Ленинградского фронта действовал 82-й танковый полк, имевший 11 КВ-1с и 10 «Черчиллей». Полк участвовал в боях в Эстонии, освобождал Таллин и острова Моонзундского архипелага.

Кроме танковых, КВ-1с использовались в качестве командирских машин в тяжелых самоходно-артиллерийских полках СУ-152, ИСУ-122 и ИСУ-152. Некоторые танки КВ-1с использовались в Красной Армии до конца войны. Помимо обычных танков, КВ-1с активно использовались в качестве тягачей для эвакуации подбитых и застрявших боевых машин. С них снималась башня, погон закрывался бронелистом, а сама машина комплектовалась буксирными тросами, различными блоками и полиспастами. Такие тягачи, именовавшиеся в армейских документах КВ-Т, оказались очень эффективными и могли работать под огнем противника. Обычно они включались в состав эвакуационных рот, танковых бригад, танковых полков прорыва, тяжелых самоходно-артиллерийских полков и тяжелых танковых полков. Изготовление КВ-Т (переделка) осуществлялась на ремонтных базах или силами самих танковых частей. Они использовались до конца войны, а некоторые и после ее окончания.

До наших дней сохранились 2 танка КВ-1с:один в музее бронетанкового вооружения и техники в Кубинке (КВ-1с с опытной 85-мм пушкой С-18), другой — на постаменте в поселке Парфино (Новгородская область).